опыт дает все время проверку — так ты придумал или нет? Не знаю уж, может быть, ошибаюсь, но мне вот так кажется!
— Да! — поддержал его Вася. — Ведь раньше не умели делать таких машин, скажем вроде тракторов, а теперь умеют. Как же это случилось? Конечно, все это были разные опыты — целые, я думаю, миллионы разных опытов! — и потом наблюдение, раздумье, размышление, то есть проверка, ну или, скажем, изучение… и все такое. А математика тут совсем рядом, потому что как ты без математики конус какой-нибудь выточишь? А если шестеренку сделать, так еще ведь труднее. А разные там кулачки, гайки, муфты, ролики, шайбы, зубья и все это! Ведь надо рассчитать! Уж, кажется, на что простой прибор часы стенные, которые называются ходики, а и то ведь, пока ученые в семнадцатом веке не изучили, что за штука такая маятник, не могли их толком сделать!
— Правильно! — отвечал ему Лева. — Про маятник мне папа рассказывал. Первым за него взялся великий Галилей, а затем Гюйгенс. Это было то время, когда в мире начали снова возрождаться науки,— семнадцатый век… Мне папа как-то раз так сказал— вот ты видишь, как маятник в часах ходит взад и вперед, — тик-так — тик-так… а вот представь себе, что для того, чтобы его понять, Гюйгенсу пришлось особую кривую из высшей математики изучить! Вот смотри на ходики и помни, что этот повсеместно распространенный прибор сделал тебе великий ученый!
— Знаешь, — добавил Ника, — я слышал, что некоторые ученые считали сочинение Христиана Гюйгенса о часах с маятником до такой степени важным в развитии науки, что оно даже может быть поставлено рядом со знаменитым сочинением самого Ньютона, где изложен великий закон всемирного тяготения.
Всем эта тема показалась ужасно интересной, но все чувствовали, что материала у них на этот счет маловато и надо было бы набрать его побольше. Разумеется, все это было между прочим — так, словно невзначай— рассказано и дедушке, который выслушал все это благосклонно и пробурчал:
— Поговорим, поговорим… Поспеете, непоседы! Поспешишь — людей насмешишь.
И больше ничего от него так и не добились. Дед раскуривал свою пенковую трубку, попыхивал голубоватым дымком, улыбался. И еще раз повторил:
— Цыц, непоседы! Поспеете.
Но Лева с Никой потихоньку решили, что обязательно достанут книжку — не ту, так другую — насчет Галилея… Ну, а там посмотрим, кто кого! Рассказ об Архимеде они себе выпросили, значит, и о Галилее когда-нибудь им расскажут. Или сами разузнают. Конечно, трудновато одному без помощи взрослых в таких книжках разбираться, но ведь — что станешь делать! — и этому приходится учиться1.
2.
Наконец как-то собрались и все пошли за речку в большой лес, отличавшийся тем удивительным качеством, что в нем было три больших оврага, которые у ребят
