ты не знал, — отвечал ему добрый старик, — ты этого вовсе и не должен по твоим годам знать. Над тобой подшутили. Но эту шутку мы можем повернуть всерьез. И от нее будет даже и некоторая польза.
В это время из-за кустов осторожно выполз Вовка и спросил:
— Дедушка, долго эти пустые разговоры еще продолжаться будут? Когда ж мы склеим наши модели?
— Ого, — сказал Лева, — до чего строг стал наш секретарь! «Пустые разговоры»! Каково? Да ты, клоп, пигмей и младший правнучек воробышка, даже и представить себе не можешь, до чего это важно!
— Ты!..— произнес с презрением Вовка. — Это вот ты даже и вообразить себе не можешь, какие у нас с дедушкой высокие замыслы! ..
— Вот еще! — закричал Лева. — Да, честное слово, этот богатырь скоро меня в угол ставить будет. Нет, невыносимо! Я должен с этим покончить! Вынужден растерзать его в клочки. Урра!
С этими словами Лева кинулся на Вовку, раздался визг, и оба сни полетели на траву, где поднялась невероятная возня.
— Пусти! — кричал Вовка. — Ты не понимаешь наших высоких замыслов!
— Не пущу! — отвечал Лева, кувыркаясь вместе с братцем в ло: пухах. — Ты еще так глуп, что даже сообразить не можешь, что такое высокий замысел, Каменный Зуб!..
В эту минуту кот Теренций поспешно спрыгнул с березы и бросился к сражающимся. Вдруг он остановился, недоуменно мурлыкнул, и, очевидно сообразив, что все это одно сплошное баловство, почесал ва ухом, брезгливо потряс задней лапой в знак своего полного презрения и величественно удалился.
Пока эти двое «ученых» усердно катались по траве, Вася спросил дедушку:
— Насчет параболы, как она получается из конуса, я как будто понял, Тимофей Иринархович. Но как насчет бочки? Может быть, вы
мне хоть самую основу укажете., а то я никак не соображу, как тут подойти, как взяться.
— Кеплер в старину делал вот как. Берется окружность, пересекается хордой, которая короче диаметра. И меньший отрезок окружности вращается вокруг этой самой секущей хорды. Получается такое тело вращения. •.
 |
— А-а! — обрадовался Вася.— Значит, опять, как и с параболоидом, — тело врашения! Вот как!
 |
— Конечно, — отвечал дед. — Это тело Кеплер называл лимоном…
— Лимоном! — со смехом повторил Лева, выпустив наконец совершенно растрепанного Вовку из своих объятий. — Что это еще за
